Последняя игра   ::   Эддингс Дэвид

Ты одинок и опустошен, и даже если убьешь меня, все равно победителем окажусь я. Нелюбимый и презираемый, ты будешь выть над своей ничтожной жизнью до скончания веков.

Слова Гариона подобно ударам разили изувеченного бога, а Око, как бы реагируя на эти слова, сверкало по-новому, и этим новым была ненависть, хлеставшая бога-Дракона энгараков, словно бич. Это и был тот ИСХОД которого с самого начала времен ожидала Вселенная. И именно поэтому Гарион явился сюда, в Ктол Мишрак, – но не для того, чтобы сразиться с Тораком, а чтобы отвергнуть его.

С диким воем ярости и муки Дитя Тьмы поднял Крэг Гор над головой и снова бросился на райвенского короля. Гарион не сделал попытки отвести удар, а, держа рукоять меча обеими руками и выставив вперед клинок, ринулся на нападавшего противника.

Все произошло просто и легко. Когда меч райвенского короля коснулся внезапно напрягшегося тела бога, мощь Ока рванула вперед пылающий клинок, и он вошел в грудь Торака.

Рука Торака разжалась, и Крэг Гор, теперь уже безвредный, выпал из нее. Торак открыл рот, что бы закричать, но вместо крови из него хлынуло голубое пламя. Торак сорвал блестящую стальную маску, открыв тем самым изувеченное лицо, которое скрывалось под ней. Из глаз его текли слезы, но слезы эти тоже были пламенем, поскольку погрузившийся в грудь Торака меч райвенского короля наполнил бога своим огнем.

Торак отпрянул, и меч выскользнул из его тела. Но пламя, которое клинок разжег в нем, не исчезло.