Последняя империя. Книга вторая   ::   Сартинов Евгений

Вовка был потрясен. Он понял что мог бы помочь Морозу, если бы раньше вызвал дежурившего в санчасти врача.

«Откуда я мог знать, — думал он. — Я ведь думал что он просто спит!»

Несмотря на все эти попытки самооправдания совесть кадета была нечиста. Выйдя в туалет он забился в угол за нишу со швабрами, ведрами и тряпками, и долго, беззвучно, что б ни кто не слышал, плакал.

Скандал получился глухим, но результативным. И капитана и обоих прапоров уволили, Симонова даже посадили. Сняли и командира корпуса.

Через год третья рота по всем показателям заняла первое место среди двадцати рот Рязанского имени Кутузова кадетского корпуса. Десять самых отличившихся кадетов отправили на съезд кадетов в столицу. Среди них был и Фомичев. В Олимпийском центре перед десятью тысячами одетых в армейскую форму подростков три часа выступали самые разные артисты, а затем на сцену вышел сам Сазонтьев. Кадеты встретили его появление восторженным ревом. Для них он был идолом, кумиром, живым воплощением бога войны.

— Кадеты, солдаты мои! Я не даром назвал вас солдатами. Вы можете дослужиться до генералов и маршалов, но навсегда останетесь солдатами родины. Вы будущее нашей армии! Самой сильной армии на этом земном шаре. Вы становой хребет будущей профессиональной армии. Пройдет десять лет, и нам не нужны будут эти чахлые студенты, бегающие от повесток по всем психушкам.