Последняя война   ::   Мартьянов Андрей

Огромное войско Гурцата с рассвета двигалось в глубь владений шада, и сейчас через пшеничные и рисовые посевы, через старательно прокопанные феллахами каналы прошло несколько тысяч конных. Урожая не будет.

- Тогда избавь их от страданий, - поморщился молодой сотник. - Разве по закону оставлять людей умирать от голода? Пускай они умрут сейчас.

Танхой с четырнадцати лет был нукером у Гурцата, в те времена даже не помышлявшего о Золотом Соколе хагана, и выполнял приказы без лишних слов. Его маленькая, пегой масти кобылка сорвалась с места. Пятидесятник что-то резко выкрикнул, проезжая мимо ровного строя нукеров, со скрипом натянулись луки...

Никто и никогда не вправе говорить, что мергейты жестоки. Да, без сомнения, любой чужак для степняка является пускай скрытым до времени, но врагом. Разве женщина из Саккарема не может взять в руки саблю, или мальчишка не сможет воспользоваться ножом, чтобы отнять жизнь у одного из сыновей Вечного Неба-Отца? Войско уйдет дальше, так зачем оставлять за своими спинами врагов, которые видели огонь, пожирающий их жалкие глиняные юрты? Сотник Менгу правильно сказал - к чему заставлять этих людей и дальше страдать под жестоким солнцем? Пусть они сбросят оболочку смертного тела и уйдут за грань мира, туда, где Заоблачные духи примут каждого.

Менгу, наклонив голову, наблюдал, как короткие, украшенные сизоватыми перьями степных птиц стрелы вначале ринулись к небу, а затем градом обрушились на сбитых в кучку старцев и женшин с детьми. Они не сопротивлялись и не бежали принимая смерть как нечто самое обыденное и привычное.