JК
Посол Господина Великого (Новгородская сага - 2) :: Посняков Андрей
Страница: 20 из 72И ее в огонь!
Чем больше грамот сгорало, тем веселеестановилось Ставру, радостней, словно судьбы людей зависели лишь от того, пожрет ли - нет ли - огонь маленький квадратик бересты.
Ставр сжег "Гришаню-отрока", захохотал, щелкнув пальцами, романею потребовал. Испил, вновь грамоту вытащил.
"Софья"!
Софья! Боярыня Софья-Нехорошо усмехнулся Ставр, сверкнул очами оловянными. Шевельнув губами, поднес к огню маленький берестяной квадратик... Сжег дотла, не чувствуя, как пламя опалило кончики пальцев! Заранее сжег, уверен был - никуда не денется Софья. Никуда.
Вечером по приговору веча да суда посадничьего казнили вощаника Петра. Не дожидаясь палача Геронтия, хотели было кинуть по веча велению в прорубь, да слуги посадничьи упросили милосердной смертию казнити - уж больно страшно в проруби-то. То и порешили вечники - казнити быстрою смертью. Охочий человек боярина Ставра именем Тимофей вощанику голову отрубил. В порубе отрубил, не прилюдно. Посадник только был, да тысяцкий, да бояр несколько. Неумеючи отрубил, шильник, похабно. Не раз и не два махал саблюкой, покуда голова отделилась от шеи. Все стены кровушкой забрызгал и лицо Гришани-отрока, коего специально на казнь смотреть заставили, за власы держа. Не выдержал отрок, побледнев, сомлел - водицей холодной откачивали. Рекли: завтра твоя очередь, покайся, откуда денжицы взял бесчестные... Не Олег ли Иваныч, человек софийский, дал? Думай, думай, отроче.
Чем больше грамот сгорало, тем веселеестановилось Ставру, радостней, словно судьбы людей зависели лишь от того, пожрет ли - нет ли - огонь маленький квадратик бересты.
Ставр сжег "Гришаню-отрока", захохотал, щелкнув пальцами, романею потребовал. Испил, вновь грамоту вытащил.
"Софья"!
Софья! Боярыня Софья-Нехорошо усмехнулся Ставр, сверкнул очами оловянными. Шевельнув губами, поднес к огню маленький берестяной квадратик... Сжег дотла, не чувствуя, как пламя опалило кончики пальцев! Заранее сжег, уверен был - никуда не денется Софья. Никуда.
Вечером по приговору веча да суда посадничьего казнили вощаника Петра. Не дожидаясь палача Геронтия, хотели было кинуть по веча велению в прорубь, да слуги посадничьи упросили милосердной смертию казнити - уж больно страшно в проруби-то. То и порешили вечники - казнити быстрою смертью. Охочий человек боярина Ставра именем Тимофей вощанику голову отрубил. В порубе отрубил, не прилюдно. Посадник только был, да тысяцкий, да бояр несколько. Неумеючи отрубил, шильник, похабно. Не раз и не два махал саблюкой, покуда голова отделилась от шеи. Все стены кровушкой забрызгал и лицо Гришани-отрока, коего специально на казнь смотреть заставили, за власы держа. Не выдержал отрок, побледнев, сомлел - водицей холодной откачивали. Рекли: завтра твоя очередь, покайся, откуда денжицы взял бесчестные... Не Олег ли Иваныч, человек софийский, дал? Думай, думай, отроче.