JК
Похитители сутей :: Савченко Владимир
Страница: 116 из 192Сейчас он был в тех же мятых черных брюках, в стоптанных туфлях и старой стеганке, раскрытой на голой груди; крупный нос вольных очертаний был так же лилов, и брови над маленькими глазами так же приподняты в философском недоумении. Единственной новью во внешности донора был вызревший под левым глазом синяк: память о перчатке служителя Лаврентия во время последней пробы.
“А он-то меня узнал? — напрягся Вася. — Я в отсеке позади, стоял, ничего не говорил… может, не приметил; Да и сейчас-то я на себя не похож”.
— Уж Спиря ска-ажет!.. Вот к кому, молодой человек, советую подсуетиться, — сказал Долгополу, поднимаясь со скамьи, толстяк в гремящем кассетами пальто. — Голова! Как грится, пьян, да умен. Только найди подход.
Толстяк запахнул пальто, удалился. Другие торговцы тоже разошлись, пересмеиваясь: хоть ничего не всучили долговязому чудику, но малость развлеклись, погрелись — и ладно. Вася и Спиря остались одни.
— А ты не знал, как ответить, — слабо усмехнулся донор. — Тиранозавр, мол, я там буду. С таким характером кто же еще как не тиранозавр!
— Так ведь характера-то еще нету? — Вася поглядел на него с вопросом.
— Можно найти и такой, можно. Только не здесь. Это вещь редкая, коллекционная, на любителя… И никакого особого подхода ко мне не надо, кроме одного, — Спиридон взглянул умоляюще: — Похмели ты меня ради бога. С утра душа скорбит.
3
В окрестности бывшего вокзала не осталось ни ресторанов, ни баров, зато немало развелось погребков — самодеятельных, будто самозародившихся из психической плесени этого места.
“А он-то меня узнал? — напрягся Вася. — Я в отсеке позади, стоял, ничего не говорил… может, не приметил; Да и сейчас-то я на себя не похож”.
— Уж Спиря ска-ажет!.. Вот к кому, молодой человек, советую подсуетиться, — сказал Долгополу, поднимаясь со скамьи, толстяк в гремящем кассетами пальто. — Голова! Как грится, пьян, да умен. Только найди подход.
Толстяк запахнул пальто, удалился. Другие торговцы тоже разошлись, пересмеиваясь: хоть ничего не всучили долговязому чудику, но малость развлеклись, погрелись — и ладно. Вася и Спиря остались одни.
— А ты не знал, как ответить, — слабо усмехнулся донор. — Тиранозавр, мол, я там буду. С таким характером кто же еще как не тиранозавр!
— Так ведь характера-то еще нету? — Вася поглядел на него с вопросом.
— Можно найти и такой, можно. Только не здесь. Это вещь редкая, коллекционная, на любителя… И никакого особого подхода ко мне не надо, кроме одного, — Спиридон взглянул умоляюще: — Похмели ты меня ради бога. С утра душа скорбит.
3
В окрестности бывшего вокзала не осталось ни ресторанов, ни баров, зато немало развелось погребков — самодеятельных, будто самозародившихся из психической плесени этого места.