Страница:
4 из 45
Лихорадочно работавший мозг Олега Борисовича мгновенно перебрал несколько вариантов возможных действий: броситься на пол и откатиться под кровать, метнуться вправо или влево и спрятаться за стеной, кинуться вперед и выбить из рук жены пистолет, пока она не успела выстрелить, тем более что их разделяло не более двух шагов, но ничего из этого он не сделал. Просто не смог. Какая-то сила словно парализовала его, сковав мышцы невидимыми путами.
– Ты не убьешь меня, – неуверенно произнес Монахов, и это были последние в его жизни слова.
– Нет, – сквозь слезы прошептала Лена, надавив на спусковой крючок.
Монахов отшатнулся, почувствовав, как грудь обожгло чем-то огненно-горячим, схватился за нее руками и, сделав несколько шагов назад, повалился на кровать.
Вопреки сложившемуся почему-то мнению, что звука выстрела, от которого умираешь, не слышно, Олег Борисович явственно различил грохот и даже почувствовал запах пороховых газов, вытолкнувших под огромным давлением пулю из ствола. «За что?» – успел подумать он уже безо всякого страха, а только лишь с удивлением. После этого взор его померк, но он успел заметить, как пистолет выпадает из ослабевших рук его жены, и она сама, словно подкошенная, падает на пол. Глаза Монахова увидели что-то еще, но сигнал, запечатлевшийся на сетчатке, так и не дошел до его мозга.
* * *
Понедельник для Владимира Танина, которого близкие знакомые называли Китайцем, потому что в его жилах действительно текла китайская кровь, почти ничем не отличался от других дней недели, включая субботу и воскресенье. Он был сам себе хозяин в том плане, что владел небольшим детективным агентством и принимал на себя какие-то обязательства только тогда, когда работа его устраивала.
|< Пред. 2 3 4 5 6 След. >|