Позови меня трижды   ::   Дедюхова Ирина Анатольевна

Она почти не изменилась, но только детей с ней перестали оставлять, потому что мамам с маленькими детьми государство дало большой отпуск до самых ясель. В дворе у них с младенцами наступило некоторое затишье, никто теперь к Макаровне не ходил, а после ее приезда из Барнаула перестала вызывать на переговоры даже Ленка. Поэтому Макаровна частенько стала закладывать вместе с опустившейся пьющей старушкой из их подъезда. Периодически она появлялась у них на первом этаже и долго скреблась в темноте, когда в подпитии не могла найти входную дверь. Катя иногда встречала ее здесь и спящей у стояка центрального отопления, и от нее крепко пахло мочой.

— Кать! Ты не в магазин идешь?

— Ага!

— Возьми мне молока бутылку и хлеба! Денег у меня нету чо-то, у тебя сдача-то будет?

— А я не считала, кассирша, поди, сосчитает!

— Ну, возьми, а? Матери скажешь, что денежку потеряла, а?

— Да, ладно! Но Вы уж не пейте так! Всю пенсию, поди-ка, пропиваете! Старая, а в подъезде иной раз валяетесь обсиканная!

— Ты иди, Катька, быстрее, а то сейчас поругаемся, и я опять буду голодная сидеть!

У Кати в школе были тимуровцы. Она и сама ходила с ними помогать старым одиноким людям. Но ей это очень не нравилось. У одной старушки, которой они мыли полы и стены в кухне, была взрослая незамужняя дочь, она работала в райкоме комсомола и проводила у них в школе большие комсомольские собрания. До этих собраний Катерина, конечно, еще не доросла, но Танька рассказывала, что длились они по пять часов, и как-то она на таком собрании чуть как Макаровна не обсикалась.