Матёрый   ::   Донской Сергей Георгиевич

— Это уже потом я закрылся, — заспешил Бек с объяснениями. — Когда они ушли.

Эрик презрительно усмехнулся:

— Между топчаном и дверью ни капли крови.

Глаза Бека заблестели в полумраке, забегали по сторонам. Проглотив тошнотворный на вкус ком в горле, он выдавил из себя:

— Это Садык, падла, все затеял. Я только…

— Короче.

— Он с ножом на меня полез. Я и пальнул.

— Себе в ногу?

— Эрик, — взвизгнул Бек, — мамой клянусь! Я ни в чем… Я ничего… Садык начал…

Остановив его повелительным жестом, Эрик огладил ладонями свои старательно зачёсанные назад волосы и сказал, глядя в стену:

— Насрать мне на Садыка и на тебя. Скажи лучше, кто аппарат мой раскурочил?

— Мы сидели себе, отдыхали. — Бек заговорил так быстро, что даже постанывать в паузах не успевал. — Садык драндулет в кустах увидел, пошёл туда. Возвращается и смеётся. Я, говорит, с одной русской ссыкушкой познакомился, она…

Внезапно Эрик, весь перекосившись от ярости, дважды ткнул кулаком в распластанное перед ним лицо, приговаривая при этом свистящим шёпотом:

— Про «мере» мой… про «мере» говори, падла!

Из носа раненого хлынула кровь, и он, то размазывая её по лицу здоровой рукой, то просто слизывая языком, приступил к главному. Вот тут-то и всплыла загадочная мужская фигура в джинсах и синей рубахе.

— Он — бешеный пёс, Эрик, — воскликнул Бек в конце своего рассказа. — Пер как танк… Такого, пока не убьёшь, не остановишь.