Матёрый   ::   Донской Сергей Георгиевич

Под этой крышей обитали амбалы, которые не стали бы изображать из себя трех перепуганных поросят, если бы Саня вздумал колотить в дверь, потому что на злого и страшного Серого Волка он никак не тянул. Исходя из этого обидного для него факта, он решил устроить засаду у дороги. В полусонных грёзах все происходило легко и просто. Вот три амбала открывают ворота и едут в своей амбальской машине по своим амбальским делам. А вот на их пути внезапно встаёт вооружённый человек. Невысокий, но смелый и решительный. Бах, бах, бах! — в лобовое стекло. Конец эпизода. Уносите покойников.

Так выглядело все ночью. Теперь взведённый курок револьвера напоминал Сане вопросительно открытую пасть, ждущую от обладателя конкретных действий — прямых и бесповоротных. Хуже всего было то, что Саня не знал, как возвратить курок в исходное положение. По его убеждению, это могло закончиться выстрелом, громким, оглушительным выстрелом. Может быть, он ошибался. Но экспериментировать почему-то не хотелось.

Саня с ненавистью посмотрел на револьвер и с не меньшей ненавистью на солнце, не пожелавшее отложить восход на потом. Теперь обязательно придётся что-то делать: то ли использовать похищенный револьвер по назначению, то ли возвращать его Громову. Никогда ещё Саня не ощущал неопределённости и бессмысленности своего существования так остро, как сегодня.

В нескольких шагах от него валялся полуразложившийся трупик суслика (сурка? хомяка?). Сквозь его оскаленную пасть и пустые глазницы оживлённо сновали муравьи. Возможно, незадолго до смерти суслик тоже вынашивал мстительные планы.