Матёрый   ::   Донской Сергей Георгиевич

Но вместо удара до него долетело миролюбивое:

— Домой иди, вояка.

Почему-то от этого голоса сердце пса сжалось, а вокруг него в груди, наоборот, образовалось очень много горячего пространства. Вот какой повелитель был нужен Рокки с щенячьего возраста. Но собаки не выбирают хозяев. Как люди — своих богов.

И Рокки поспешил к своему личному господу, с каждым скачком освобождаясь от чужой власти, под которую опасался попасть навсегда и бесповоротно.

* * *



Людмила вспомнила о необходимости дышать, только когда внизу хлопнула дверь и зазвучали торопливые шаги по лестнице, сопровождаемые цокотом Тошкиных коготков. Истерика, которую закатил пуделек, подняла женщину и погнала её к распахнутому окну. Похолодев от ужаса, она успела увидеть, как соседский кобель ринулся на её дочь, а потом откуда ни возьмись прилетело ведро, оставляя за собой сверкающую водную дугу, и оглушило зверюгу.

— Господи, — обессиленно прошептала Людмила, а потом повторила чуть громче:

— Господи, боже мой! — Она обняла подбежавшую дочь, прижала её к себе и опять выглянула в окно, словно опасаясь, что чёрный пёс может попытаться проникнуть в дом.

— Все в порядке, мамочка. Нам не страшен серый волк. — Эллочка высвободилась из удушающих объятий и тоже высунулась наружу.

Ротвейлер уже исчез. Прогнавший его незнакомец в линялых джинсах и синей рубахе поднял ведро и стоял спиной к дому.