Правда (The Truth)   ::   Пратчетт Терри

Рон по всем статьям проигрывал собственному Запаху. Его Запах был выше классом.

Руки Старикашки Рона скрывались глубоко в карманах, но из одного кармана торчала веревка, вернее, несколько неумело связанных друг с другом обрывков веревки, которые заканчивались на шее маленького песика непонятно-серой расцветки. Возможно, этот песик был терьером. Но только возможно. Двигался песик прихрамывая и немного косо, словно бы пытался как можно незаметнее просочиться в этот мир. Его походка говорила о немалом опыте; этот пес давным-давно понял: куда чаще в тебя швыряются башмаками, чем мозговыми косточками. У него была походка пса, готового в любой момент сделать лапы.

Песик поднял на Вильяма покрытые коркой глаза и сказал:

— Гав.

Вильям вдруг понял, что должен как-то вступиться за человечество.

— Э-э... Приношу свои извинения за запах,— сказал он и посмотрел на песика.

— О каком запахе ты постоянно твердишь? — спросил Гунилла, на шлеме которого уже начали тускнеть заклепки.

— Он принадлежит... э... господину... э... Рону,— пояснил Вильям, по-прежнему не сводя с песика подозрительного взгляда.— Говорят, это что-то связанное с железами.

Он определенно видел эту дворнягу раньше. Этот пес всегда находился где-то рядом, бродил по улицам или сидел на перекрестке и наблюдал за течением жизни.

— И что ему нужно? — осведомился Гунилла.— Что-нибудь отпечатать?

— Вряд ли,— ответил Вильям.— Он в некотором роде нищий.