Страница:
107 из 257
– Спасибо, я велю выбить на них дату, когда они подарены.
Донья Рита заговорила прямо:
– Не хочу ходить вокруг да около, не удивляйся! – скинешь рясу и станешь жить со мной, получишь миллион песо. Решай.
Дон Росендо ответил, что да, он уже не колеблется, взял миллион и зажил со вдовой. Скандал был страшный, но дон Росендо улыбался:
– Ругань пройдет, а деньги останутся; мы с Ритой счастливы, когда положение урегулируется, поженимся. Чего еще нужно Господу, кроме счастья его созданий?
На кладбище Санта-Росинья де Херико растет мандрагора, самец и самка, разницу можно заметить по корням, к корню привязывают собаку, женщина, дотронувшись до мандрагоры, забеременеет, иногда достаточно наступить, а собака воет, когда нужно, чтобы некто пришел, заснул и во сне сказал: я виновен в том, что зарубил путника в шляпе с маргаритками и с бабочками в сто цветов, убил за косой взгляд и за то, что подстерегал меня в полвосьмого, не беда, что меня удавят. Господь простит мои грехи, я знаю; мертвеца я сжег с камелиями, чтоб не питал ко мне злобы. Палач поставил виселицу на кладбище Санта-Росинья, над самым нежным ростком мандрагоры, чтобы повешенный напитал его семенем, дающим жизнь, кровью, поддерживающей жизнь, и слюной, которая умягчает. У Луисиньо Парульо болели глаза, и дон Бениньо велел лечить их толченым корнем мандрагоры, смешанным с вином и маслом.
– Помогло?
– Нет, сеньор, ослеп.
|< Пред. 105 106 107 108 109 След. >|