JК
Мазурка для двух покойников :: Села Камило Хосе
Страница: 33 из 257Моя кузина Адела, сестра Георгины, всю жизнь жевала семена дикой руты, их здесь не бывает, я привез много лет назад пакет, и теперь она выращивает ее в горшках, лист омбу похож на пустой мешок или на пустую мошонку, в нем много таинственного. Мать этих сестер, ну, моя тетя Микаэла, сестра моей матери, каждый вечер баловалась со мной в углу кладовой, пока дедушка рассказывал о катастрофе в Кавите. Раньше в семьях было больше дружбы и заботливости.
Льет немилосердно или, пожалуй, с излишним милосердием, льет над миром, где остался стертый край горы – по эту сторону; что происходит дальше, не знаю, и это не важно. Льет над землей, которая звенит, как растущая плоть или растущий цветок, и по воздуху летит страждущая душа, прося чье-нибудь сердце приютить ее. Ты ложишься с женщиной, и, когда родится сын или, пожалуй, дочь, что, еще не достигнув пятнадцати, убежит с каким-нибудь бродягой из Леона, дождь все так же будет лить над горой. Две собаки окончили любиться под дождем и теперь ждут, одна глядя на запад, другая – на восток, пока кровь у них успокоится.
– Смотри, окажешься на привязи, как Уайльд.
– Не будь бесстыдницей, Монча.
Сеньорита Рамона после всего на десерт ест плитку шоколада.
– Бог тебе воздаст, Раймундино, ты делаешь меня счастливой.
Сеньорита Рамона на несколько мгновений задумывается, а потом смеется:
– Слушай, а если б у твоей штуки было четыре скорости, как у автомобиля?
– Не будь бесстыдницей, Монча.
Льет немилосердно или, пожалуй, с излишним милосердием, льет над миром, где остался стертый край горы – по эту сторону; что происходит дальше, не знаю, и это не важно. Льет над землей, которая звенит, как растущая плоть или растущий цветок, и по воздуху летит страждущая душа, прося чье-нибудь сердце приютить ее. Ты ложишься с женщиной, и, когда родится сын или, пожалуй, дочь, что, еще не достигнув пятнадцати, убежит с каким-нибудь бродягой из Леона, дождь все так же будет лить над горой. Две собаки окончили любиться под дождем и теперь ждут, одна глядя на запад, другая – на восток, пока кровь у них успокоится.
– Смотри, окажешься на привязи, как Уайльд.
– Не будь бесстыдницей, Монча.
Сеньорита Рамона после всего на десерт ест плитку шоколада.
– Бог тебе воздаст, Раймундино, ты делаешь меня счастливой.
Сеньорита Рамона на несколько мгновений задумывается, а потом смеется:
– Слушай, а если б у твоей штуки было четыре скорости, как у автомобиля?
– Не будь бесстыдницей, Монча.