Предначертание   ::   Давыдов Вадим

- Зимой вечера-то - ого какие длинные. Иль не так?

Таких книг и в таком количестве, как в Харбине, Гурьев даже в Москве не видел. И удержать его от покупок никакая сила не могла. Всё время, что прошло до встречи с Тешковым, Гурьев провёл на книжных развалах, собирая библиотечку, в том числе по металлургическому делу. Так что чемодан получился на редкость увесистым.

– Вот не пойму всё же толком, - хмыкнул Тешков, любуясь великолепным, чистейших кровей и небывалой стати животным. - С конём-то. Ну, винтарь - ладно, тайга, она и есть - тайга. А коня-то - кто ж ходить-то за ним будет?! Этот конь - добрый, казацкий, настоящий строевской жеребец, он ить деликатного обращения требует.

– Видите, дядько Степан, сколько мне ещё узнать предстоит, - просиял Гурьев. - А вы говорите, делать нечего.

– Ну, - крякнул кузнец, - силён ты, парень! Казаком тебе всё одно не стать.

– Да я и не рвусь, - пожал плечами Гурьев. - Но, уж коли не свезло мне казаком родиться, так хоть под вашей рукой, дядько Степан, чему путёвому выучусь.

Эта грубая лесть, как ни странно, подействовала.

Дорогой Гурьев чередовал верховую езду с пересадками в подводу к кузнецу - и попрактиковался, и коня не утомил. Разговаривали они дорогой не так чтобы уж очень - Гурьев старался не надоедать вопросами, хотя его и распирало от любопытства, похоже вёл себя и кузнец. Впрочем, всё, что хотел, Тешков себе, в общем-то, уяснил, - и что Яков сирота, и что с самой Москвы сюда добрался.