JК
Предвестник шторма :: Ринго Джон
Страница: 872 из 943За частицу традиции, которая приподнималась над беспрерывным циклом покорения и ома’адар. За что-то более высокое.
Он никогда не чувствовал этого позыва. Но теперь он его понял. Наконец-то понял.
Он наклонился и выдернул из-под ног древко. На каждого кессентая приходилось только одно, в соответствии с традицией. Некоторые давали их еще мастерами разведчиков. Большинство отдавали их, в то или иное время. Три были даны во время долгого перехода к этому дьявольскому месту. Но не им. Раньше он не понимал потребности. Теперь понял. Наконец. Он наконец понял своего сына, который отдал свое на опаленной пустоши первой завоеванной территории этой проклятой планеты. Этой трижды проклятой, да не будет никогда помянуто ее имя, гнусной, гнусной планетки.
И он наконец-то понял трешей. И ощутил страх. Потому что они чувствовали это при каждой смерти. Для трешкринов все собранные треши, вся пропавшие треши, все живые треши были Кессаналт. Все до единого. И каждый трешкрин чувствовал сейчас такой же гнев, как и он. Вспышкой ужаса на него сошло внезапное озарение, как же они ошиблись, высадившись на этот бело-голубой шар.
— Мы обречены, — прошептал он и бросил древко на тело. Он посмотрел на оолт’ос. Они были из его личного оолта и все довольно сообразительные. Они смогут выполнить инструкции.
— Отнесите его на тот холм. — Он показал рукой, чтобы они ясно поняли, какой холм он имел в виду. — Положите его на груду трешкринов, которые лежат на вершине. Возьмите древко.
Он никогда не чувствовал этого позыва. Но теперь он его понял. Наконец-то понял.
Он наклонился и выдернул из-под ног древко. На каждого кессентая приходилось только одно, в соответствии с традицией. Некоторые давали их еще мастерами разведчиков. Большинство отдавали их, в то или иное время. Три были даны во время долгого перехода к этому дьявольскому месту. Но не им. Раньше он не понимал потребности. Теперь понял. Наконец. Он наконец понял своего сына, который отдал свое на опаленной пустоши первой завоеванной территории этой проклятой планеты. Этой трижды проклятой, да не будет никогда помянуто ее имя, гнусной, гнусной планетки.
И он наконец-то понял трешей. И ощутил страх. Потому что они чувствовали это при каждой смерти. Для трешкринов все собранные треши, вся пропавшие треши, все живые треши были Кессаналт. Все до единого. И каждый трешкрин чувствовал сейчас такой же гнев, как и он. Вспышкой ужаса на него сошло внезапное озарение, как же они ошиблись, высадившись на этот бело-голубой шар.
— Мы обречены, — прошептал он и бросил древко на тело. Он посмотрел на оолт’ос. Они были из его личного оолта и все довольно сообразительные. Они смогут выполнить инструкции.
— Отнесите его на тот холм. — Он показал рукой, чтобы они ясно поняли, какой холм он имел в виду. — Положите его на груду трешкринов, которые лежат на вершине. Возьмите древко.