Преступившие   ::   Валентинов Андрей

Доктор не походил на обычного врача из районной больницы – издерганного, с пустыми глазами. Лицо старика явно отличалось от физиономии замученного жизнью терапевта: большие, близко сидящие глаза почти не мигая смотрели из-под седых бровей, небольшая русая бородка была аккуратно подстрижена, а главное – в старике чувствовалось что-то особенное, иногда называемое «порода». «Эмигрант, что ли», – мельком подумал Лунин и как можно непринужденно произнес:

– Профессор, что у меня с э-э-э… черепушкой?

Старик улыбнулся, и Николай вдруг понял, что неизвестный врач очень стар, может даже старше его деда-большевика.

– Цел ваш сосуд скудельный. Однако же удар был преизряден, посему главою зря не вертите и в речах обильны не будьте. А профессором меня величать не по чину, да и мирское это. Зовите, ежели охота станет, Варфоломеем Кирилловичем… Лежите смирно, воин Николай, черепушка ваша покоя просит…

– Но мы победили? – Келюс разом вспомнил все случившееся за эти часы. Он так и не понял, кому задал свой вопрос, а потому не удивился, услыхав два ответа:

– Но пасаран, Француз! – Фрол показал правой – нераненой – рукой знак «V». – Отбились, язви в карету! Теперь не сунутся!

– Сила победила силу, – задумчиво произнес старик, отвечая то ли Лунину, то ли собственным мыслям. – И ко благу ли сие, покуда неведомо…

– Варфоломей Кириллович, вы что, толстовец? – поразился Келюс и даже привстал с матраца.