Мегрэ и инспектор Недотепа   ::   Сименон Жорж

Полиция в роли свидетеля самоубийства! Ловко задумано! Я ведь сразу заметил, старина, что вас это поразило с самого начала… Центральный полицейский участок как будто сам присутствовал на месте, где случилось самоубийство… Но вот следы глушителя… Вы сразу подумали, что что-то не так, едва Гастин-Ренетт прислал вам свой отчет… Из револьвера Голдфингера была выпущена всего одна пуля, и револьвер вмомент выстрела был снабжен глушителем… Иначе говоря, мы услышали другой выстрел, второй выстрел, произведенный из другого оружия… Вы поняли это так же хорошо, как и я. Кто такой был Голдфингер? Несчастный бедолага, которому не сегодня-завтра грозило разорение…

Действительно, бедолага, и у Лоньона имелись тому доказательства. На улице Лафайет о покойном говорили с симпатией, но и с некоторой долей презрения.

У них не принято жалеть людей, которые позволяют себя дурить. А он не раз оказывался в дураках! С рассрочкой на три месяца продал камни ювелиру из Беконле-Брюийер, почтенному отцу семейства, одному из тех, про кого говорят «живым в рай попадет», а тот возьми и на старости лет свяжись с какой-то девицей, даже не хорошенькой… Быстренько перепродал его камешки и вместе с любовницей удрал за границу.

В кассе Голдфингера засияла дыра в сотню тысяч франков, которую он больше года пытался заткнуть, да так и не заткнул.

— Как видите, Лоньон, настоящий бедолага… Бедолага, который себя не убивал… Доказательство тому — глушитель. Бедолага, которого подло убили… Которого подстрелил какой-то мерзавец. Вы ведь с этим согласны? А жена его получит миллион… Не стану давать вам советов, потому что вы знаете все не хуже меня… Предположим, что мадам Голдфингер вошла в сговор с убийцей.