Мегрэ в Пикреттс   ::   Сименон Жорж

Жанвье продолжал:

- Маркусси разбирает почту. По делу Арлетты много писем. Сегодня утром звонили раз двадцать. Проверяем, но, кажется, ничего серьезного.

- Об Оскаре спрашивал?

- Да. Его не знают или же называют Оскаров из квартала, совсем не тех, что надо.

- Позови Лапуэнта.

Лапуэнт был взволнован. Он знал, что речь шла об Арлетте, и мучился вопросом: почему, против обыкновения, ему не разрешили присутствовать при разговоре?

Он посмотрел на комиссара вопрошающим, пронизанным болью взглядом.

- Садись, малыш. Никаких новостей нет, я сказал бы тебе. Со вчерашнего дня мы ничуть не продвинулись.

- Вы были там ночью?

- Да, на том же самом месте, где несколько раньше сидел ты. Кстати, она тебе никогда не рассказывала о своей семье?

- Я знаю только одно: она сбежала из дому.

- Почему?

- Сказала, что ненавидит лицемерие: в детстве ей все время казалось, что она задыхается.

- Если честно - она любезничала с тобой?

- Что вы имеете в виду?

- Она считала тебя другом, не лукавила?

- Иногда, пожалуй, да, но это трудно объяснить.

- Ты сразу стал ухаживать за ней?

- Я признался ей в любви.

- В первый же вечер?

- Нет. В первый вечер я был с приятелем и почти не открывал рот. А вот когда вернулся один...

- И что она ответила?

- Обращалась со мной как с мальчишкой, но я сказал, что мне двадцать четыре года и я старше ее.

"Главное не года, малыш, - заметила она. - Я намного старше тебя".