Мегрэ в меблированных комнатах   ::   Сименон Жорж

Когда я вышла на улицу, он тоже направился к двери. Потом я услышала его торопливые шаги. Он поравнялся со мной и попросил разрешения проводить.

— Ну до чего же трогательно! — воскликнула мадемуазель Клеман.

— В то утро у меня, наверное, было плохое настроение — по утрам я всегда не в духе. Я ему ответила, что уже взрослая и найду дорогу сама.

— И что же дальше?

— Ничего. Он тут же повернулся и отошел, бормоча какие-то извинения. Потому-то я и рассказала об этом мадемуазель Клеман. Ведь теперь нечасто встретишь такого робкого молодого человека. Обычно они настаивают, хотя бы для того, чтобы не показать своего смущения.

— Значит, вам кажется странным, что такой робкий молодой человек смог сначала напасть на хозяина ночного кабачка, а потом выстрелить в инспектора полиции?

— А вам разве это не кажется странным?

От прессы уже не скрывали, кто был «гангстером с улицы Кампань-Премьер», как его называли в газетах, — на первых страницах красовалась его фотография.

— Быть может, если бы вы его не оттолкнули, ничего бы не случилось, — с мечтательным видом сказала девушке мадемуазель Клеман.

— То есть как?

— Он бы стал вашим другом, думал бы совсем о другом, а не о том, как ограбить бар…

— Ну, мне пора, — сказала девушка. — Мы с подругой идем в кино. До свидания, господин комиссар!

Когда они вышли, мадемуазель Клеман прошептала:

— Не правда ли, очаровательна? Каждый вечер одно и то же.