JК
Профилактика :: Ильин Владимир
Страница: 21 из 581Очутившись опять внизу, они с упрямством, достойным лучшего применения, вливаются в хвост огромной очереди, чтобы, пробившись сквозь давку, снова ступить на этот проклятый эскалатор, ведущий наверх, слепо надеясь, что уж на этот-то раз им обязательно повезет и они все-таки доберутся туда, куда им надо, но чуда не происходит, и лестница, замкнутая в адскую петлю, опять опускает их вниз, и так длится уже много-много веков, и бесполезно возмущаться и бунтовать против этого, как бессмысленно бежать по полотну в направлении, противоположном механическому движению, потому что это будет бег на месте, на который способна не только белка в колесе.
Круговорот. Круговерть. И имя ей — наша жизнь.
Если вдуматься, то ведь и я участвую в ней. Хотя представляю себя сторонним наблюдателем.
С ужасающей ясностью я вдруг увидел всю свою дальнейшую жизнь.
Дни будут пролетать один за другим, будут меняться люди, проходящие мимо меня за мутным от пыльного налета стеклом, и я сам буду меняться с каждым годом, все больше превращаясь сначала в обрюзглого, лысоватого, с нездоровым цветом лица мужика, а потом — в седовласого, морщинистого деда в форменной одежде. Я, конечно же, привыкну и к просиживанию штанов по двенадцать часов за смену, и к равнодушным взглядам окружающих, и к тесноте своей стеклянной клетки.
Круговорот. Круговерть. И имя ей — наша жизнь.
Если вдуматься, то ведь и я участвую в ней. Хотя представляю себя сторонним наблюдателем.
С ужасающей ясностью я вдруг увидел всю свою дальнейшую жизнь.
Дни будут пролетать один за другим, будут меняться люди, проходящие мимо меня за мутным от пыльного налета стеклом, и я сам буду меняться с каждым годом, все больше превращаясь сначала в обрюзглого, лысоватого, с нездоровым цветом лица мужика, а потом — в седовласого, морщинистого деда в форменной одежде. Я, конечно же, привыкну и к просиживанию штанов по двенадцать часов за смену, и к равнодушным взглядам окружающих, и к тесноте своей стеклянной клетки.