Проклятые: Военные трофеи   ::   Фостер Алан Дин

За легким наклоном головы читалось неодобрение, за вскинутым гребешком на голове –недовольство. А у отца-то, представила себе Лалелеланг, сейчас бы уже вовсю пунцовым поблескивал. За неимением таких цветов женщинам приходилось довольствоваться скромным языком жестов. Смысл она, однако, уловила. Мать весь обед старалась донести его, то так, то этак.

– Ты выбрала занятие историей – по какой такой причудливой игре природы, я и догадываться не могу. – Длинные ресницы колыхались в воздухе.

– Это весьма эклектично, хотя само по себе и не предосудительно. Твое неравнодушие к теме войны – вот что беспокоит и угнетает меня. Это совершенно не вейсское увлечение.

– Нам может это нравиться или не нравиться, но она остается единственным значительным компонентом всей нашей современной историки, как, впрочем, и повседневной жизни. – Лалелеланг взяла гроздочку идеальных, крошечных ярко-зеленых ягод и, в точности как полагается, стала самым кончиком клюва по одной склевывать их с черной веточки. Закончив с одной гроздочкой, следовало положить стебелек на тарелку строго параллельно предыдущему и только после этого приниматься за следующую гроздь, причем надлежало следить, чтобы ни одна веточка не указывала концом на нее или на мать. Профессию она, может быть, выбрала и непривычную, но о манерах помнила, включая даже те тонкости, о которых часто и не подозревали представители других видов, пусть даже много лет проработавшие бок о бок с вейсами.