Прорицатель   ::   Светлов Роман

Калхас помялся, но потом почти забытое чувство тяжелой пустоты под ребрами заставило его произнести:

— Может быть мне это мнится, а может — подсказывают боги. Считай это, Антигон, советом, и не моим — подсказкой богов. Бойся пыли. Она погубила Эвмена. Она когда-нибудь погубит и тебя.

— Лучше хоть что-то, чем совсем ничего, — бодрился Дотим и с вызовом поглядывал на Тевтама. Тот отвечал обычным своим туповато-равнодушным взором.

«Интересно, предчувствует он что-либо, или нет?»— думал Калхас. — «Неужели люди так бесчувственны к шагам приближающейся судьбы?» Судя по поведению македонянина, его не волновало ничего.

А ведь должно было бы. Аркадянам вернули оружие. Калхас с удовольствием ощущал тяжесть прицепленного к поясу меча, его рука лежала на рукояти широкого ножа Тиридата. Правда, добрый десяток фессалийцев окружал их и не позволял даже думать о бегстве до того… до тех пор, пока они не сделают свою работу. Будет ли она тяжелой? Ни одного аргираспида не сопровождало Тевтама. Только он, аркадяне и фессалийцы. Нет, дело тяжким не будет. Калхас поймал себя на том, что он с отвращением думает об убийствах, которые они сейчас должны будут совершить. Однако воспоминание об Эвмене, о Тиридате, о Филиппе, о попусту проливших кровь «царских юношах» позволило ему быстро справиться с отвращением. Он покосился на Дотима. Тот, похоже, никаким отвращением не мучился. Лицо его напоминало морду голодного зверя, почуявшего кровь.

Антигена содержали в его же собственной палатке.