Пророчество   ::   Гозалишвили Василий Тамазович

со вздохом потянулся к трубе и попытался рассмотреть что-то, скрытое в ее глубине, но не смог и тяжело вздохнул: — Я в том году видел, как работает Сеня Сафронов из первого отдела… Так вот Сеня по сравнению с этим пацаном — сосунок! Меня до сих пор мутит, Евгеньич!

— Так, не гундось… оп-па, пошла картинка… Ого!!! - «Водопроводчик» оторвался от «трубы» и ошеломленно посмотрел на коллегу: — Это точно «сосед»! Звоним в контору! Пусть присылают машину… — нам тут делать больше нечего… да и доложиться не мешает…

Потом подумал немного, снова заглянул в трубу и ошарашено буркнул:

— В натуре, мне бы так двигаться — я бы не обломался!

…- Говоришь, перехват руки, удар зажатым в ней ножом Башне в горло, возврат через трахею Анабола, уход от биты Пескаря под руку с ударом клинком под основание черепа, два удара — в горло и сердце — Вездеходу и бросок тем же самым клинком в горло Пике… Так? А откуда взялись дырки в сердце у Анабола, Башни и Пескаря, а у последнего еще и размозженная плюсня? Что ты молчишь? Как все это можно уместить в эти несколько секунд? Как?! Ты фильм смотрел?

— Да, товарищ полковник! Смотрел! Покадрово! Раз десять! Так двигаться невозможно — я двадцать пять лет отдал этому делу, шеф! И понимаю, что это — фантастика…

— Фантастика, говоришь? — задумался хозяин кабинета. — Тогда я хочу, чтобы эта фантастика либо работала на нас, либо заняла свое место на кладбище: мне такие сюрпризы на фиг не нужны. Тебе понятно, Гришанин?

— Так точно, товарищ полковник! Мы его найдем!

— Только поаккуратнее там, — сначала проверьте, не «сосед» ли он, или, может, вообще засланец… Ну, не мне тебя учить, майор! Ладно, оставь запись мне, а сам можешь идти… Я пока покумекаю…



Глава 9.



Самир явился на тренировочную площадку чуть позже меня, и следующие шесть часов слились для меня в непрерывную череду блоков, ударов и падений: не отвлекаясь на мелочи типа отработки отдельных комбинаций или атак, он решил погонять меня в учебном поединке. Правда, чем поединок учебный отличается от реального боя, я понял не сразу. Боевое оружие, реальный темп, полноценное вкладывание массы в каждый удар, жесточайшие подсечки, удары ногами, куча всяких финтов и обманных движений не оставляли мне ни единого шанса на ошибку. И я выкладывался, как мог, уворачиваясь в основном за счет скорости и быстроты передвижений. Только пропустив несколько атак, я оценил его контроль над оружием: лезвия мечей останавливались у моей шеи или других уязвимых точек практически вплотную. Однако к исходу тренировки, несмотря на крайнюю усталость, я начал приспосабливаться под его стиль ведения боя и пропускал удары гораздо реже, особенно ног и правого меча.