JК
Мерцание золотых огней :: Новиков Николай
Страница: 16 из 449Злорадный огонек блес нул в глазах старшины, и Лаврентьев тут же понял свою промашку: дневальные не протерли пыль на этой чертовой полочке! А он за был проверить... В укромных уголках под кроватями проверял - нет пыли, а то, что прямо перед глазами, упустил из виду!
- Товарищ Лаврентьев! - рявкнул старшина. - Да здесь же пря мо слова можно писать!
И написал пальцем на пыльной полочке известное слово из трех букв. Чернов не выдержал и захихикал. Такой важный. толс тый старшина, а пишет, как будто хулиган на заборе!
- В чем дело, товарищ курсант?! - заорал прапорщик, хватая дневального за ремень, на котором уныло болтался штык-нож.
Его пальцы легко скользнули под жесткую синтетику - ре мень-то на дневальном, у тумбочки! не был подтянут! Для старши ны, чей кожаный офицерский ремень туго опоясывал могучее пузо, и захочешь ослабить - не получится, потому как застегнут на са мую последнюю дырочку, это было чуть ли не личным оскорблением.
Хлесткая оплеуха разъяренного старшины свалила хилого Чер нова на пол, откуда он был поднят за тот же злополучный ремень. Лаврентьев не удивился, если бы, поднимая дневального с пола, старшина разорвал его напополам, столь силен был рывок.
- Товарищ сержант! Вы хреново несете службу, бога душу мать! - заорал старшина.
- Товарищ Лаврентьев! - рявкнул старшина. - Да здесь же пря мо слова можно писать!
И написал пальцем на пыльной полочке известное слово из трех букв. Чернов не выдержал и захихикал. Такой важный. толс тый старшина, а пишет, как будто хулиган на заборе!
- В чем дело, товарищ курсант?! - заорал прапорщик, хватая дневального за ремень, на котором уныло болтался штык-нож.
Его пальцы легко скользнули под жесткую синтетику - ре мень-то на дневальном, у тумбочки! не был подтянут! Для старши ны, чей кожаный офицерский ремень туго опоясывал могучее пузо, и захочешь ослабить - не получится, потому как застегнут на са мую последнюю дырочку, это было чуть ли не личным оскорблением.
Хлесткая оплеуха разъяренного старшины свалила хилого Чер нова на пол, откуда он был поднят за тот же злополучный ремень. Лаврентьев не удивился, если бы, поднимая дневального с пола, старшина разорвал его напополам, столь силен был рывок.
- Товарищ сержант! Вы хреново несете службу, бога душу мать! - заорал старшина.