Страница:
76 из 91
– Судя по его довольной роже, ночное бодрствование оказалось плодотворным. – Кофе, круассаны, камамбер и рошфор. Все, что вы, французы, любите на завтрак.
– Да какой я, к лешему, француз…
– И то верно. – Тогда – квашеная капуста, гречка и квас.
– Эфенди, – тоскливо сказал я. – За последние двое суток мне удалось проспать в общей сложности часа этак четыре. Поэтому чувство юмора атрофировалось у меня полностью. Если про кашу и квас – шутка, считайте, что я рассмеялся. Если же серьезная альтернатива кофе и круассанам, то пусть лучше будут все-таки круассаны. С шоколадным кремом.
– Гы, – довольно сказал Сулейман. – В смысле: бьен [14] .
Слегка посвежевший после холодного умывания, я вошел в кабинет, неся в опущенной руке остатки «Борисфена». Никаких следов ночных безобразий. На кофейном столике парит огромная джезва, стоят корзиночка с рогаликами, масленка, кувшинчик для сливок, розетка с колотым сахаром. Две чашки, два блюдца, две ложечки. На масленке – весь изукрашенный бухарский нож, давний предмет завистливых воздыханий Железного Хромца Убеева. За столиком, сложив ноги по-турецки, восседает радушно жмурящийся Сулейман Куман эль Бахлы ибн Маймун и прочая и прочая. Расчесанная шелкова бородушка – во всю грудь. Кудрявится.
– Садись, дорогой, немножко кушай, пожалуйста. Я опустился на пушистый, как шуба персидского кота, ковер, поерзал, устраиваясь, и принялся молча есть. Раз у шефа прорезался акцент, значит, дела наши на мази. Ну и замечательно.
|< Пред. 74 75 76 77 78 След. >|