Прохождение Немезиды   ::   Гуревич Георгий Иосифович

– До Немезиды миллион семьсот тысяч километ­ров, – сообщила она безрадостно. – Измерения про­дол­жаются непрерывно.

Наконец Трегубову удалось прорваться во Дворец науки. «Я член расчетной комиссии… член расчетной комиссии…» – твердил он, пробиваясь через охрану на лестнице. В заветной комнате, где решалось будущее планеты, против доски с листом миллиметровки недвижно стоял сдержанный Липп, держа на весу остро отточенный карандаш. Каждые три минуты поступали данные от радиолокаторов; неторопливо прицелившись, Липп ставил точку на листе миллиметровки, тонкой линией соединял ее с предыдущей. И все головы склонялись над графиком, чтобы по легким изломам угадать судьбу планеты.

Жевьер, распаренный, с красными пятнами на лице, пожал обе руки Трегубову.

– Чувствуешь обидную беспомощность, – сказал он. – Эта Немезида издевается над наукой. Целая конференция вычисляла график ее движения, а она прихотливо сворачивает с орбиты, непонятная, своевольная, как избалованная женщина.

– Но кривая как будто бы плавная, – заметил Трегубов, глянув на миллиметровку.

Жевьер вздохнул:

– Сейчас кривая плавная, но она переломилась 18 мая и вторично переломилась сегодня под утро. Кто знает, когда и куда поведет третий перелом.

– Пока кривая приближается к экстремуму, – заметил Липп.

Так выглядела для них мировая трагедия. Липп соединял точки, получалась кривая линия – плавная или изломанная. Плавная вела к спасению, перелом – к катастрофе.