JК
Псалмы Ирода :: Фриснер Эстер
Страница: 18 из 574 — Успокойся, девочка! Скоро придет твой па вместе с другими мужчинами, и если ты не осушишь глаза и не повеселеешь, он тут же поймет, что с тобой что-то неладно. Увидит тебя в таком виде и скажет, что ты все еще не годишься в женщины, и запретит тебе ехать на праздник Окончания Жатвы.
— Ну и пусть, не велика потеря! — пробормотала Бекка.
— Что такое?!
Бекка так резко вскинула голову, что руки Хэтти непроизвольно взметнулись, защищая ее огромный живот от импульсивных движений дочери:
— Я сказала, что не желаю ехать на праздник Окончания Жатвы.
— Ты уже взрослая женщина, и у тебя есть еще несколько месяцев до того, как ты окажешься в поре. Так почему бы тебе не поехать?
— Потому что не хочу. А если этого мало…
Хэтти воздела руки к небесам, надеясь призвать этим жестом свою дочь к спокойствию и заставить ее прекратить мятежные речи.
Бекка замолкла, но продолжала яростно сверкать глазами. Ей казалось, что она читает неодобрительные мысли матери: «Своенравная. Слишком много куражу. Да поможет ей Господин наш Царь найти такую семью, где излишнюю смелость не сочли бы за грех».
А про себя Бекка думала: «Да, ма, но смелость — это опора. Она скорее сломается, чем согнется. А ты хотела бы видеть меня совсем другой.
— Ну и пусть, не велика потеря! — пробормотала Бекка.
— Что такое?!
Бекка так резко вскинула голову, что руки Хэтти непроизвольно взметнулись, защищая ее огромный живот от импульсивных движений дочери:
— Я сказала, что не желаю ехать на праздник Окончания Жатвы.
— Ты уже взрослая женщина, и у тебя есть еще несколько месяцев до того, как ты окажешься в поре. Так почему бы тебе не поехать?
— Потому что не хочу. А если этого мало…
Хэтти воздела руки к небесам, надеясь призвать этим жестом свою дочь к спокойствию и заставить ее прекратить мятежные речи.
Бекка замолкла, но продолжала яростно сверкать глазами. Ей казалось, что она читает неодобрительные мысли матери: «Своенравная. Слишком много куражу. Да поможет ей Господин наш Царь найти такую семью, где излишнюю смелость не сочли бы за грех».
А про себя Бекка думала: «Да, ма, но смелость — это опора. Она скорее сломается, чем согнется. А ты хотела бы видеть меня совсем другой.