Псалмы Ирода   ::   Фриснер Эстер

 — Почему ты ничего не сказал нам потом?

Джеми пробормотал нечто, чего нельзя было разобрать.

— Что?

— Я сказал, что он запугал меня! — Тоскливый вопль Джеми пронзил сердце Бекки, как клинок. — Он пригрозил, что объявит меня лжецом, скажет, что вся вина на мне, скажет, что я сам предложил себя… кому-то другому… В его записях говорилось, что мой брат Саймон плохо работает. Джон пригрозил, что, если я скажу хоть слово, он переложит всю вину на нас — на меня и Саймона. Он заявит, что мы вдвоем согласились оговорить его, скажет, что мы… — Джеми не хватило воздуха.

— Продолжай! — В голосе Пола не было ни следа жалости.

— Он пригрозил, что выдаст нас и заявит, что мы были любовниками… Саймон и я… — Казалось, тело Джеми лишилось костей. Оно обмякло, будто от него уже отлетел последний вздох.

— Любовники… — Услышав, как ее па произносит это слово, Бекка почти физически ощутила отраву на своем языке. — Вот, значит, как он это назвал? — Пол кивком указал на труп.

— Да.

— Но мы знаем настоящее имя этому, не так ли? — Впрочем, это не было вопросом.

— Мерзость перед Господом. — Звук был так тих, что самое слабое дыхание могло легко унести его прочь.

— Как ты сказал, мальчик?

— Мерзость! — На этот раз уже громче.

— Мерзость, — согласился Пол, и утвердительный шепоток пронесся по кругу других мужчин. — Та самая мерзость перед лицом Господа, которая разрушила мир.

— Но это же не было моей…

— Но с ним был ты, Джеми.