Птицелов   ::   Остапенко Юлия Владимировна

– Сэйр Лукас, ив вокруг не видать, – доложилон. – Берёза подойдёт?

– Забудь, – не глядя на него, ответил тот. – Отведи его обратно. Позови лекаря, пусть поглядит – его вроде лихорадит. И присматривай, чтоб не сбежал.

– Да как он сбежит – наши кругом, – хмыкнул Ойрек.

Лукас, не ответив, развернулся к примолкшим рыцарям.

– Благодарю за компанию, мессеры. Не унывайте, её светлость велела веселиться, – напомнил он и, отсалютовав, пошёл прочь. Он чувствовал на себе взгляды – и подумал: интересно, сколько из них поняли, что сейчас произошло? Вряд ли хотя бы один.

Кроме самого Марвина, разумеется.

Ближе к вечеру Лукас заглянул проведать своего пленника. Тот снова был без сознания – точнее, как выяснилось со слов Илье, спал после травяного настоя, который дал ему армейский лекарь.

– И он согласился выпить? – заинтересовался Лукас. – Или насильно влили?

– Нет, согласился, даже с охотой, – ответил Илье. Лукас не смог сдержать улыбки, глядя на расслабившееся во сне лицо Марвина. «А волчонок не так-то глуп… Во всяком случае, пустая спесь в нём не всегда пересиливает голос разума. Он хочет вырваться и отплатить мне за всё, а для этого ему нужны силы. И, по крайней мере, он это понимает».

– Посматривай тут за ним, – велел он.

Ночь Лукас просидел у костра, потирая сжатые в кулаки пальцы и тоскуя по мягкому климату южной доли Предплечья. С ним никто не разговаривал, даже Ойрек ни словом не помянул недавнюю сцену. Они не понимали, чего он добивается.