Мертвые мухи зла   ::   Рябов Гелий

Мы расстаемся, Серафима обещает найти меня через несколько дней, чтобы узнать - проглотил ли Дунин наживку? Я возвращаюсь домой (хвоста нет, Серафима и Таня научили "проверяться") и звоню Дунину. Благо, ни мамы, ни Трифоновича дома нет. С первых же слов я чувствую, как напрягся мой славный опер. "Важное, говоришь?" - "Решительно важное!" - отвечаю с горячим сердцем. "Хорошо. Встретимся через час около ограды Преображенского собора, с тыльной стороны храма. Годится?" Взволнованно объясняю, что за мною постоянно идет наружка и черт ее знает - чья? То ли - от вас, то ли от них. Понять не могу. А вдруг придется убегать? (Нарочно употребляю детское слово.) Он смеется: "Это называется "оторваться"". Я счастлив: "Но я слышал, что так говорят воры: оторваться от милиции". - "Мы тоже, - бросает коротко и продолжает с некоторой заминкой: - Значит, так... Пойдешь на Чайковского, тебе хватит двадцати минут. Там есть дом - рядом с бывшим австрийским посольством - на нем мемориальная доска певца Собинова. Третий этаж, квартира справа. Один звонок..." Вот это да-а... Если эта квартира не его собственная - я добился удачи. Я молодец. Серафима и Лена... Таня могут гордиться мною. Вперед, Дерябин, с исключительно холодной головой это прежде всего!

Он знает время подхода с Желябова. Ровно через двадцать минут открываю двери парадного и по грязной лестнице (она и при Собинове такая была?) поднимаюсь на третий этаж. Вот она, квартирочка. Логово зверя. Номер 13. Кстати номерок. К месту.

Звоню.