Мертвые мухи зла   ::   Рябов Гелий

- Значит, его и не было. Мираж. Ладно... А, по сути, ты обязан нас понять: мы - в тупике. Не скрою, мы всерьез думали о твоей причастности.

Я смеюсь. Довольно громко. Он игнорирует мою веселость. Ладно.

- Все, кто хоть раз виделся с вашим Дуниным, - побывали в этом кабинете. Или побывают. И каждому вы "разъясните" кузькину мать. Авось, кто не то и признается. Так? Пустое, товарищ. Вы, товарищ, просто-напросто не продумали методологию. А у нас, большевиков, методология дороже папы-мамы.

Смотрит изумленно, никак не может понять - сошел ли я с ума или серьезно. Но предпочитает не углубляться.

- Вот листок. Пиши, я продиктую.

Записываю: "Я, такой-то такой-то, обязуюсь настоящим не разглашать содержание состоявшейся беседы..." Кладу ручку, смотрю на него.

- А у нас была именно беседа?

- Веселый мальчик... Но здесь вряд ли цирк. Пиши, не отвлекайся.

"...я предупрежден о строжайшей ответственности". Подписываюсь. Встаю. Он протягивает пропуск:

- Свободен. Зайди в уборную и вымой ухо.

Эх, папа-папа, встал бы ты сейчас из финской земельки да взглянул на своего отпрыска. И мы бы вместе порадовались. И спели: "... где так вольно дышит человек". В две ноздри. И еще ртом. В стране рабов.

Но я... Нет, я не раб. Я - убийца. Но за это никто не будет меня судить. Кроме Бога одного.

"Гатчина, небольшой двухэтажный дом на окраине, в полукилометре за дворцом. Хозяин - зубной врач, "держит кресло", как он это называет.