Мертвые мухи зла   ::   Рябов Гелий

Труп шофера - в кусты!

- Мои номера? - Веретенников соображал туго.

- Теперь - ваши, - уточнил. - На их машине.

К Ленинграду мчались разбитой объездной дорогой - через Кипень и Ропшу, на Петергофское шоссе. Укачивало, хотелось спать, и стучали, стучали молоточки в мозгу - предчувствие надвигающегося кошмара. Длинная бельевая веревка повисла от стены до стены, Званцев помнил такие веревки с детства, они тянулись во всех "задних" петербургских дворах, кухарки и дворничихи сушили на них белье. Эта же была наособицу, с узелками, и пространство от узелка до узелка означало десятилетие. С тупым равнодушием считал Владимир Николаевич узелки, их было всего четыре, а пятый, последний развязался сам собою, на глазах, и было это так отвратительно и страшно, что Званцев отпустил на мгновение руль, и автомобиль завилял, заюзил по раскисшей дороге, едва не свалившись в кювет. "Иоанн свидетельствует, что времени уже не будет... - пробормотал, - вот, наступило. Нету времени. Последний узелок развязался..." Заметил испуганное лицо Лены, попытался улыбнуться, но вышла гримаса: "Ничего, девочка... С нами Бог. Ничего..."

Все чаще и чаще в последнее время думал о самом главном, о том, зачем он здесь, в России. Что хочет изменить и для чего. И ответа не находил. Миллер и Кутепов - когда еще были живы - мечтали о будущем. О том, что когда-нибудь совершится Промысл и белые кони внесут в очищенную от скверны Россию мучеников Галлиполи и Лемноса и - кто знает - дух тех, кто не дожил.