Мертвые мухи зла   ::   Рябов Гелий

Потому что виновны. Тем, кровавым, с кровавым флагом, который пусть и невидим и невредим от пули - тем настанет свой черед, и они поплатятся за то, то вздыбили и раздавили Россию. Цена для них будет непереносимо велика. И сколько бы ни пытались забыть, свалить на "темные силы", никто и ничто не забудется. Никогда...

Но эти мысли не утешали - наоборот: чем больше ощущал Званцев, что прощения не будет, не будет исхода вечно длящемуся страданию - тем больше портилось настроение. Однажды, услышав, как с вершины минарета Айя-Софии кричит муэдзин: "Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет Пророк Его!" - подумал горестно: они живут. Они благоденствуют. Хотя ничтоже сумняшеся вырезали в одну ночь два миллиона ни в чем не повинных армян. А мы - мучаемся. За что?

И ответил: просто все. За то мучаемся, что д о п у с т и- л и. Прикосновение к Помазаннику дозволили. И этим сказано все...

...А смертный лес шумел, и плыли высоко в небе облака - жизнь продолжалась. Зачем? Те убийцы, и мы такие же, и оттого обречены.

И еще вспомнил: разговор с перевербованным НКВД Климовым. Как это он? "Агенту этому все доступно! Он... Она вне всяких подозрений!" Вот: о н а... Это местоимение употребил и "Федор Алексеевич". Что ж... Точка".

Таня долго молчала, всматриваясь в мое лицо сквозь нервно прищуренные глаза. Серафима Петровна расставляла чашки на столе - мы собирались пить чай.

- Варенье и сахар - в буфете, - сказал я. - К сожалению, больше ничего нет.