Мертвые мухи зла   ::   Рябов Гелий

- Вот! - Юровский поднял указательный палец к потолку. - Мы будем давать вам... письма. На французском языке. Вы знаете французский язык?

- Как все интеллигентные люди. Несколько... Читаю со словарем, перевожу с Божьей помощью... А... А... О чем? Там, в письмах?

- Этого вам лучше не знать. Жена, ребенок... Вы меня поняли?

- Так точно. Но... при чем здесь... они?

- При том, что если вы хоть единожды прочтете текст письма и посмеете обсуждать... Ну хоть бы и с Николаем - жену и сына мы расстреляем. За контрреволюцию. Это понятно?

Ильюхин видел, как наливается мертвой бледностью лицо Деревенко. Лукоянов стоял рядом с Юровским. Молча.

- Вы все поняли?

- Я... Я понял. Я... я все сделаю. Но... вы гарантируете безопасность моей семьи?

- До тех пор, пока вы исполняете наши поручения.

- Как я должен объяснить госуда... Николаю Втор... То есть бывшему ему, что это за письма и откуда они у меня?

- Разумный вопрос... Вы скажете, что к вам на улице подошел офицер из академии Генерального штаба и вручил это письмо. Вы были удивлены, но офицер назвал вас по имени-отчеству и вы поняли, что это не провокация. Можете добавить, что помните этого офицера по Петербургу. Скажете, что он у вас лечился. Фамилию назовете любую.

- Но... царь знает всех офицеров!

- Скажете, что это был Борис Соловьев, зять Распутина.

Деревенко вышел, пятясь и кланяясь, словно китайский болванчик. Лукоянов следом, все так же молча.