JК
Путешествие идиота (Ангел-Хранитель 2) :: Поль Игорь Владимирович
Страница: 395 из 429Знает, когда вода в болоте поднимется. Так что успеваем уйти по мелководью до того, как большая волна придет. Хищников в засаде видит. Так же легко он замечает и мое беспокойство.
– Не хотеть, – отвечаю ему. Стараясь не шуметь, поплотнее закутываюсь в плащ из грубой ткани, покрытый сверху черной упаковочной пленкой. Она довольно сильно шелестит под дождем. Но зато и отлично маскирует нас на почерневшем от постоянных дождей пейзаже.
– Не хотеть тут остаться? Хотеть улетать? – Николасу явно охота поговорить.
Пожимаю плечами. Сказать «да» – обидится. Сказать «нет» – соврать. А врать не слишком охота. И не только потому, что я такой примерный. Просто потому, что ложь тут нутром чуют. Они ведь простые люди совсем. И нравы у них простые. И чувства. И потому человеку, который солгал однажды, нипочем никогда не поверят. Даже если он просто постеснялся правду сказать. Оттого и юсов пришлых здесь не жалуют. Душа у них двойная, будто дно чемодана у контрабандиста. Во сказал! И откуда что берется? Тут и слов-то таких никогда не слыхивали. Откуда тут контрабанда, если ближайшая таможня в нескольких световых годах?
– Мне тут тоже не хотеть быть, – говорит Николас. – Но нет ходить где. Мой не летать.
– Чтобы жить там, откуда я, летать вовсе не обязательно, – отвечаю я, думая о своем.
– Нет?
– Нет. Люди всюду разные. Есть те, кто летает. А есть те, кто хлеб растит.
– Воин тоже быть?
– Конечно. Где их нет…
– Хорошо есть. Мой воин.
– Не хотеть, – отвечаю ему. Стараясь не шуметь, поплотнее закутываюсь в плащ из грубой ткани, покрытый сверху черной упаковочной пленкой. Она довольно сильно шелестит под дождем. Но зато и отлично маскирует нас на почерневшем от постоянных дождей пейзаже.
– Не хотеть тут остаться? Хотеть улетать? – Николасу явно охота поговорить.
Пожимаю плечами. Сказать «да» – обидится. Сказать «нет» – соврать. А врать не слишком охота. И не только потому, что я такой примерный. Просто потому, что ложь тут нутром чуют. Они ведь простые люди совсем. И нравы у них простые. И чувства. И потому человеку, который солгал однажды, нипочем никогда не поверят. Даже если он просто постеснялся правду сказать. Оттого и юсов пришлых здесь не жалуют. Душа у них двойная, будто дно чемодана у контрабандиста. Во сказал! И откуда что берется? Тут и слов-то таких никогда не слыхивали. Откуда тут контрабанда, если ближайшая таможня в нескольких световых годах?
– Мне тут тоже не хотеть быть, – говорит Николас. – Но нет ходить где. Мой не летать.
– Чтобы жить там, откуда я, летать вовсе не обязательно, – отвечаю я, думая о своем.
– Нет?
– Нет. Люди всюду разные. Есть те, кто летает. А есть те, кто хлеб растит.
– Воин тоже быть?
– Конечно. Где их нет…
– Хорошо есть. Мой воин.