Путевые записки эстет-энтомолога   ::   Забирко Виталий

Честно говоря, я не очень верил, что гильзы сработают в нужный момент и, главное, успеют накрыть млечника. В лучшем случае у меня будет пять секунд, а разгонное время энергетического выброса гильз составляет три с половиной секунды. То есть для нажатия кнопки мне остается всего полторы секунды, причем это только в том случае, если я замечу млечника в самый момент его появления. Поэтому я не очень рассчитывал на гильзы, надеясь только на то, что другую свою роль — провокационную — они сыграют.

Вторую гильзу мы не вкапывали. Тхэн поставил ее на указанное мною место, и она сама легко, как раскаленный стержень в масло, вошла в землю. Теперь понятно, почему аборигены не знают лопат.

Когда я, стоя на коленях, подгибал усики антенн и вкручивал в торец гильзы активатор, нас вдруг на мгновение накрыла тень. Словно птерокар неслышно, на бреющем полете пронесся над нами. Это было столь неожиданно и столь непривычно для безоблачного неба Пирены, что мне показалось, будто нас атакует млечник. Я прыгнул в сторону, упал на землю, откатился и выхватил парализатор. И увидел, как метрах в десяти над нами, аритмично взмахивая крыльями, стремительно скользит парусник «скорбящая вдова». Двигался он, как и все большие чешуекрылые, скачками, прыгая в воздухе из стороны в сторону.

Я выстрелил в него раз, другой, но не попал, и парусник, выйдя из зоны досягаемости, скрылся за прибрежными деревьями.

— Черт! — выругался я и в сердцах стукнул рукоятью парализатора по земле.