JК
Пух и все-все-все или Охота на Щасвирнуса :: Пехов Алексей Юрьевич
Страница: 8 из 18 — обеспокоенно пробормотал Пух.
— Ага! Именно так. Затем Пятачок берет ружье и стреляет в Щасвирнуса, а Пух…
— ПЯТАЧОК! — уже очень настойчиво перебил Пух.
— Угу! — произнес Тигра. — Хватает раненого Щасвирнуса и засовывает его в мешок! Вуаля!
На протяжении всего разговора Храброму Свину становилось все хуже и хуже. Вначале у него дрожали колени, и пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не упасть, затем ему стало очень нехорошо и сыро, а уж после этого Пятачок хлопнулся в обморок.
Глава 4,
в которой мы встречаемся с серым осликом Иа-Иа, плачущей свиньей и злым медведем.
Возле самого края Леса, на берегу Вонючего пруда, стоял старый серый ослик Иа.
По жизни Иа был глубоким пессимистом. И как им не быть? Какие-то гады сперли у него последнюю бутылку самогона, которую бедный ослик хотел оставить на Новый год. В принципе он догадывался, чьих лап это работа, но Иа был умным осликом, и связываться с пьяным Кроликом и сынком Кенги было себе дороже. Поэтому Иа только горестно вздыхал и смотрел на свое скорбное отражение в грязной воде пруда. Но это были не все неприятности сегодняшнего дня. Иа опять потерял хвост. И главное, хоть убей, не помнил где. В последнее время его мучил ревматизм и склероз, из-за чего над ним смеялись все-все-все, за исключением доброго и скромного Пятачка.
— Вот Пятачок — настоящий друг. — скорбно вздохнул ослик. — Только давно он меня не навещал. Но ничего, я не жалуюсь.
— Ага! Именно так. Затем Пятачок берет ружье и стреляет в Щасвирнуса, а Пух…
— ПЯТАЧОК! — уже очень настойчиво перебил Пух.
— Угу! — произнес Тигра. — Хватает раненого Щасвирнуса и засовывает его в мешок! Вуаля!
На протяжении всего разговора Храброму Свину становилось все хуже и хуже. Вначале у него дрожали колени, и пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не упасть, затем ему стало очень нехорошо и сыро, а уж после этого Пятачок хлопнулся в обморок.
Глава 4,
в которой мы встречаемся с серым осликом Иа-Иа, плачущей свиньей и злым медведем.
Возле самого края Леса, на берегу Вонючего пруда, стоял старый серый ослик Иа.
По жизни Иа был глубоким пессимистом. И как им не быть? Какие-то гады сперли у него последнюю бутылку самогона, которую бедный ослик хотел оставить на Новый год. В принципе он догадывался, чьих лап это работа, но Иа был умным осликом, и связываться с пьяным Кроликом и сынком Кенги было себе дороже. Поэтому Иа только горестно вздыхал и смотрел на свое скорбное отражение в грязной воде пруда. Но это были не все неприятности сегодняшнего дня. Иа опять потерял хвост. И главное, хоть убей, не помнил где. В последнее время его мучил ревматизм и склероз, из-за чего над ним смеялись все-все-все, за исключением доброго и скромного Пятачка.
— Вот Пятачок — настоящий друг. — скорбно вздохнул ослик. — Только давно он меня не навещал. Но ничего, я не жалуюсь.