Пылающие скалы   ::   Парнов Еремей Иудович

Возникло причудливое видение, образ, точнее, прямо никак не связанный с тем, о чём он так неотступно думал, но завораживающе волнующий, неуловимый.

Последняя океанида

Она плывёт над самым дном,

влекомая теченьем,

облита призрачным свеченьем.

Скользит расплывчатым пятном

молочный свет её груди —

бездонная двойная чаша.

Коралловые чащи

встают из мрака впереди.

Бессильная пластичность рук.

О, затонувшая амфора!

Фестоны мадрепоров

её охватывают в круг,

созвездия ежей морских,

гирлянды голубых лангустов,

но холодно и пусто

в её глазах от их тоски.

И от её тоски они

в кристалле вод заледенели.

(Давным-давно сокрыли мели

распуганных океанид).

Ей погрузиться не дано,

и всплыть наверх она не в силах.

Из жил отверстых сима

стекает медленно на дно.

Но кровь в воде, как рыжий дым.

Течёт и тихо тает,

и только лишь акул скликает

крамольным запахом святым.

Вздымая вихри на песке,

круги сужают ближе,

но тёмный ужас с кровью брызжет

из синей дырки на виске.

Они шарахаются прочь

от ранки револьверной.

Неиссякаемые вены

им на глаза излили ночь.

Так и плывёт она в огнях,

в мерцающем молочном дыме,

и волосы седые,

как водоросли на камнях.



XXXVII

Прерывисто и низко гудел тифон в серой морозной мгле.