JК
Пыточных дел мастер :: Вулф Джин
Страница: 306 из 363 – Ты будешь ломать его на колесе? А клеймение будет? А женщин убивать тебе доводилось?
– Да, – сказал я. – Один раз.
Один из мужчин – низенький, хрупкого сложения, с высоким, выпуклым лбом интеллектуала – вложил в мою ладонь азими.
– Я знаю, ваш брат получает не так уж много, а преступник – нищ, от него чаевых ждать не приходится.
Женщина с распущенными седыми космами сунула мне носовой платок, обшитый по краю кружевом.
– Намочи его в крови. Хочешь, вымочи весь или – только уголочек. Я тебе после заплачу.
Все они были омерзительны и жалки, но одного мне стало и вправду жаль. То был человек еще ниже ростом, чем давший мне денег, и еще более седой, чем женщина с распущенными волосами. Тусклый взгляд его был исполнен безумия; казалось, его глазами смотрит на мир тень некоей непрестанной тревоги – подавленной заключением в темнице разума, лишившейся жажды вырваться наружу, но сохранившей все свои силы в целости. Он явно ждал, когда остальные четверо закончат говорить, но этому, видимо, не суждено было произойти никогда, и потому я жестом велел им замолчать и спросил, чего он хочет.
– Г-г-господин, на «Квазаре» была у меня паракои-та – к-к-кукла, так сказать, геникий (То есть часть дома, где жили женщины. Слово греческое.
– Да, – сказал я. – Один раз.
Один из мужчин – низенький, хрупкого сложения, с высоким, выпуклым лбом интеллектуала – вложил в мою ладонь азими.
– Я знаю, ваш брат получает не так уж много, а преступник – нищ, от него чаевых ждать не приходится.
Женщина с распущенными седыми космами сунула мне носовой платок, обшитый по краю кружевом.
– Намочи его в крови. Хочешь, вымочи весь или – только уголочек. Я тебе после заплачу.
Все они были омерзительны и жалки, но одного мне стало и вправду жаль. То был человек еще ниже ростом, чем давший мне денег, и еще более седой, чем женщина с распущенными волосами. Тусклый взгляд его был исполнен безумия; казалось, его глазами смотрит на мир тень некоей непрестанной тревоги – подавленной заключением в темнице разума, лишившейся жажды вырваться наружу, но сохранившей все свои силы в целости. Он явно ждал, когда остальные четверо закончат говорить, но этому, видимо, не суждено было произойти никогда, и потому я жестом велел им замолчать и спросил, чего он хочет.
– Г-г-господин, на «Квазаре» была у меня паракои-та – к-к-кукла, так сказать, геникий (То есть часть дома, где жили женщины. Слово греческое.