Пыточных дел мастер   ::   Вулф Джин

Я ответил, что Балдандерс, по-моему, приносил воду для ужина откуда-то со стороны рощи. Кивнув, она отправилась на поиски ручья. Ну что ж, по крайней мере, ее пробуждение отвлекло на себя мои мысли… Я перевел взгляд с удалявшейся Иоленты на лежавшую ничком Доркас. Красота Иоленты была совершенна. Ни одна из женщин, что встречал я в жизни, не могла сравняться с нею. Высокая, статная Текла рядом с Иолентой показалась бы по-мужски грубоватой, а неяркая русоволосая Доркас выглядела бы совсем ребенком, как и Валерия, давно забытая девочка, встреченная мной в Атриуме Времени…

И все же к Иоленте меня не влекло так, как к Агии; я не любил ее так, как любил Теклу; не желал с нею того единства помыслов и чувств, что возникло между мною и Доркас. Да, меня влекло к ней, как влекло бы всякого, увидевшего ее, но влечение это было сродни влечению к женщине с картины. И, даже восхищаясь ее красотой, я не мог не заметить (еще накануне, на сцене), как неуклюже ходит она, столь грациозная, пока стоит неподвижно. Округлые бедра ее терлись друг о друга, словно красота обременяла ее подобно младенцу во чреве. Вернувшись из рощи, поблескивая капельками воды на ресницах, с лицом, чистым и совершенным, как изгиб радуги, она ничуть не нарушила моего ощущения одиночества.

– … я говорю: у нас остались фрукты, если хочешь. Доктор вчера велел оставить что-нибудь на завтрак.

Говорила она хрипловато, с легким придыханием – такой голос можно слушать, как музыку.

– Прости, – отвечал я, – я задумался. Да, от фруктов я не отказался бы.