Рабин, он и в Африке Гут   ::   Лютый Алексей

Потренируйтесь сначала на верблюдах, насекаторы проклятые, они тупые!

А тем временем насыщение моих ментов подходило к концу. Рабинович набил брюхо первым и, залив ужин изрядной порцией вина, откинулся на подушки. За все время принятия пищи никто не произнес ни слова. Даже Нахор молчал, не приставая с расспросами, в ожидании, пока гости насытятся. Впрочем, так и полагалось вести себя вежливому хозяину, к тому же запуганному Рабиновичем возможным разоблачением махинаций с таможенными службами. Сеня первым решил нарушить молчание.

— Ну-с, уважаемый, и далеко нам до Палестины? — Сеня не слышал предыдущего разговора Попова с Жомовым, поэтому ему прощается такой дурацкий вопрос.

— Кто такой Палестин? Не знаю никакой Палестин-малестин, — удивился караванщик. — Ши-то за женщина? Красивый, наверное?

— Я вот думаю, не баран ли ты? — Сеня задумчиво посмотрел на Нахора, а затем рявкнул: — Какая «женщина», идиот? Это страна. Скажи еще, что не слышал о Крестовых походах и войне за Гроб Господень?

— Какой-такой гроб? За-ачим богу гроб? — еще больше удивился Нахор.

— Кито же его в гроб положит? Он же памятник… Тифу тебе, шайтан! Я хотел сказать, он бессмертный!

Сеня, ошалевший от такой постановки вопроса, не сразу и нашелся, что сказать.