Рабин Гут. Эльдорадо - не награда   ::   Лютый Алексей

Наголо бритый и испещренный татуировками, словно зэк-рецидивист, в набедренной повязке, кажется, состоящей из одних перьев, и с серьгой в носу. Вот только одно в его внешности не вязалось в моем понимании с индейцами Мезоамерики — широкая, окладистая борода!

Бородатый и татуированный абориген поначалу внимания на нас никакого не обратил. Он ковырялся в каменных плитах, закрывавших дорогу, наполовину скрывшись за непонятной конструкцией, напоминавшей собой щит, только сплетенный из тех же перьев. Плетение было довольно искусное. По крайней мере, узор из разноцветных перьев мне понравился, хотя и выглядел несколько излишне броским для того, чтобы повесить эту штуку у меня в вольере. Мои менты, довольно переглянувшись, ускорили шаг. И когда до аборигена оставалось не более трех метров, он, наконец, соизволил заметить наше приближение.

— Куда прете?! — заорал он и зачем-то ткнул пальцем в свой пернатый щит. — Не видите, проезд закрыт, ремонтные работы.

— Не понял, — как водится, Жомов повернулся за разъяснениями к Рабиновичу. — А разве он не должен бухнуться нам в ноги и всякие идиотские вопли издавать?

— Это почему? — удивился мой Сеня.

— Так вроде бы они белых людей за богов считать должны, — напомнил криминалисту Иван. — Или я во что-то не въезжаю?

— Андрей?! — переадресовал мой хозяин вопрос Попову.

— Не знаю точно, — немного растерялся эксперт-криминалист. — То, что Кортеса индейцы приняли за вернувшегося Кецалькоатля, это я знаю.