JК
Рабин Гут :: Лютый Алексей
Страница: 84 из 98После чего Андрюше оставалось только смириться с существующим способом передвижения! Кобылу Попову пришлось поменять, поскольку бедное животное после таких издевательств ни за что не хотело подпускать Андрюшу к себе. Новое средство передвижения тоже терпело его с большим трудом. Непонятно почему. Оно ведь не участвовало в утренних экзекуциях.
Обиженная лошадь так неприязненно и косилась на Попова все двадцать часов, которые заняла дорога от Гэлгледа до Бенбери. Я предпочитал держаться подальше и от нее, и от новой клячи Попова, чтобы, не дай бог, не превратиться под копытами еще в одну шкуру в новой коллекции Рабиновича!
То, что стражники добрались до Гэлгледа намного быстрее, чем возвращались назад, объяснялось поведением в их отряде троих друзей. И в первую очередь Андрюши Попова, старательно выискивавшего любую возможность, чтобы слезть со своей кобылы и походить по твердой земле.
Ночевку в лесу не имеет смысла описывать. Она ничем не отличалась от подобных мероприятий двадцатого века. Разве что спальных мешков не было. Впрочем, вместо них троим «сарацинским рыцарям» предложили звериные шкуры, мало отличавшиеся от той, что во время пира у Кэя Какамври стала собственностью моего Рабиновича. Естественно, что от этих шкур все трое категорически отказались, предпочтя им охапки папоротника.
Не знаю, что чувствовали трое друзей при виде стольного града сэра Бедивера, но я был страшно разочарован. Киношные истории о благородных рыцарях оказались сплошным обманом.
Обиженная лошадь так неприязненно и косилась на Попова все двадцать часов, которые заняла дорога от Гэлгледа до Бенбери. Я предпочитал держаться подальше и от нее, и от новой клячи Попова, чтобы, не дай бог, не превратиться под копытами еще в одну шкуру в новой коллекции Рабиновича!
То, что стражники добрались до Гэлгледа намного быстрее, чем возвращались назад, объяснялось поведением в их отряде троих друзей. И в первую очередь Андрюши Попова, старательно выискивавшего любую возможность, чтобы слезть со своей кобылы и походить по твердой земле.
Ночевку в лесу не имеет смысла описывать. Она ничем не отличалась от подобных мероприятий двадцатого века. Разве что спальных мешков не было. Впрочем, вместо них троим «сарацинским рыцарям» предложили звериные шкуры, мало отличавшиеся от той, что во время пира у Кэя Какамври стала собственностью моего Рабиновича. Естественно, что от этих шкур все трое категорически отказались, предпочтя им охапки папоротника.
Не знаю, что чувствовали трое друзей при виде стольного града сэра Бедивера, но я был страшно разочарован. Киношные истории о благородных рыцарях оказались сплошным обманом.