Работа за рубежом   ::   Забирко Виталий

Какое мне дело до смерти депутата, перестрелок, вообще до чего бы то ни было?

Поднявшись на лифте к себе домой, я открыл дверь и увидел в коридоре белобрысого парнишку в одних трусах.

- Это что еще за явление? - вызывающе спросил он, недобро уставившись на меня. Из своей комнаты выглянула Машка и одарила меня недовольным взглядом.

- Это Ларионов, - буркнула она, схватила парнишку за руку и увлекла в комнату. Ни "здравствуй", ни "как дела?", ни "где ты пропадал?" Будто и не месяц не было меня дома, а на минуту вышел за хлебом.

Я прошел в свою комнату, не раздеваясь, рухнул на кровать и проспал весь день и всю ночь. Снился мне каньон, маленький домик, прилепившийся к скальной гряде, цветник у дома, спокойная речка... Ровно в семь утра, будто по будильнику, я вскочил, открыл глаза... И увидел, что нахожусь в постылой городской квартире. Радостное настроение, навеянное хорошим сном, улетучилось. Из открытого окна со двора доносились шорох метлы и громогласное возмущение дворничихи бабы Веры в адрес крутых мира сего, которые и после смерти "мусорют". Реальный земной мир нагло вторгался в сознание, мне было тошно.

Я встал, прошел в ванную комнату, машинально почистил зубы, побрился, умылся, а затем долго рассматривал себя в зеркало. Вновь вернулись мысли о суициде, мне хотелось повеситься. Как там я писал зубной пастой на зеркале: "Да здравствует мыло душистое и веревка пушистая..."? Я не стал повторяться - все равно никто не поймет.