JК
Распознавание образов :: Гибсон Уильям
Страница: 67 из 82В отличие от наших предков, которые верили, что оно у них есть. Наши прадедушки могли спрогнозировать мир будущего, исходя из того, как выглядело их настоящее. Но сейчас все изменилось. Развернутые социальные прогнозы — это для нас недоступная роскошь; наше настоящее стало слишком кратким, слишком подвижным, и прогнозы на нем не могут устоять. — Он улыбается, как Том Круз, страдающий переизбытком белоснежных крупных зубов. — Мы не ведаем будущего, мы только оцениваем риск. Прокручиваем различные сценарии. Занимаемся распознаванием образов.
Кейс моргает.
— А прошлое у нас есть? — спрашивает Стоунстрит.
— История — это произвольная фантазия на тему, где и что случилось, — отвечает Бигенд, прищурившись. — Что и когда изобрели, что открыли, кто выиграл, кто проиграл. Кто мутировал, а кто вымер.
— Будущее есть, — неожиданно для себя говорит Кейс, — и оно за нами наблюдает. Потомки всматриваются в нас. И в то, что было до нас. Они пытаются понять, на чем стоит их мир. Хотя с их точки зрения наше прошлое совсем не похоже на то, что мы называем нашим прошлым.
— Вы говорите, как гадалка. — Вспышка белых зубов.
— В истории есть лишь одна постоянная, — продолжает Кейс. — Это ее изменчивость. Прошлое все время меняется. Сегодняшняя версия прошлого будет интересовать наших потомков не больше, чем нас интересует прошлое, в которое верили викторианцы. Для будущего наши исторические теории не имеют значения.
Кейс моргает.
— А прошлое у нас есть? — спрашивает Стоунстрит.
— История — это произвольная фантазия на тему, где и что случилось, — отвечает Бигенд, прищурившись. — Что и когда изобрели, что открыли, кто выиграл, кто проиграл. Кто мутировал, а кто вымер.
— Будущее есть, — неожиданно для себя говорит Кейс, — и оно за нами наблюдает. Потомки всматриваются в нас. И в то, что было до нас. Они пытаются понять, на чем стоит их мир. Хотя с их точки зрения наше прошлое совсем не похоже на то, что мы называем нашим прошлым.
— Вы говорите, как гадалка. — Вспышка белых зубов.
— В истории есть лишь одна постоянная, — продолжает Кейс. — Это ее изменчивость. Прошлое все время меняется. Сегодняшняя версия прошлого будет интересовать наших потомков не больше, чем нас интересует прошлое, в которое верили викторианцы. Для будущего наши исторические теории не имеют значения.