Рассветный шквал   ::   Русанов Владислав

Пухлые губы, которым скорее пристало петь баллады под неспешное бренчание скальдовой лиры, чем выкрикивать боевые команды, не замедлили с ответом:

— Марух, салэх! Сдохни, мразь!

Две стрелы — одна длинная, вырезанная из доброго орешника, крашенная соком брусники на удачу, другая короткая, граненная искусным кузнецом перворожденным, — вылетели одновременно.

Стрела охотника скользнула сиде по виску, прокладывая вскипевшую кровью борозду, рванула прочь с головы койф и вязаный подшлемник.

— Феанни! — Белоголовый сид заставил своего коня в два прыжка преодолеть расстояние, отделяющее его от Мак Кехты.

Она не ответила, неотрывно следя за медленно заваливающимся в распахнутый дверной проем стариком. Толстый черенок бельта едва виднелся из складок одежды ровнехонько посреди груди.

— Баас салэх. — Жестокости улыбки ее позавидовал бы лютый стрыгай. — Смерть мрази.

— Феанни! — Подскакавший подхватил поводья коня Мак Кехты и рванул его в сторону. — Кровь течет! Перевяжи…

— Оставь, Этлен, — устало отмахнулась сида. — Я уже давно не ребенок. Командуй лучше…

Дверь за убитым стариком захлопнулась. Узкие окна настороженно глядели во двор, за каждым дрожал изготовленный лук. На подворье продолжал корчиться от ужаса и боли Харран. В двух шагах от него замер убитый сид. Совсем еще мальчишка по меркам перворожденных.

Этлен все же оттащил свою повелительницу за пределы досягаемости охотничьих стрел. Протянул платок.

— Уйми кровь, феанни. Для меня ты всегда останешься маленькой девочкой, если будешь лезть очертя голову туда, где прекрасно могут обойтись и без твоего самострела.

— Не все ль равно, Этлен?

— Не все равно, — отрезал воин. — Я здесь для того, чтобы с тобой ничего не случилось.