JК
Рассветный шквал :: Русанов Владислав
Страница: 9 из 84Их тонконогие, поджарые, воспаряющие в каждом прыжке над исходящей пряным духом землей, скакуны легко настигали отчаянно удирающих веселинов.
Предводительствовал погоней светлоусый, отличавшийся благородством осанки воин в посеребренной броне, не прикрытой сверху никакой одеждой, в коническом шлеме с золотой насечкой на распластавшихся по бокам соколиных крыльях. Без всяких сомнений — один из ярлов.
Селянин в ужасе затаился, стараясь не шевелиться и даже не дышать. Крупная дрожь сотрясала заскорузлые, как кора дуба, мозолистые руки.
Мчащийся несколько в стороне от основных сил перворожденный наклоном корпуса заставил коня еще больше отвернуть к зарослям орешника. Пахарь обмер, увидев нацеленный на него самострел и злые, холодные глаза безжалостного убийцы на миловидном, с припухлыми губами и округлым подбородком лице.
— Баба! — прошептал, обмирая, селянин.
В этот миг тяжелый бельт вонзился ему в глаз и заставил несчастного замолчать навсегда.
Сида, презрительно скривив рот, зацепила самострел за ременную лямку у задней луки и сплюнула на черную землю.
— Марух, салэх!
Презрительная кличка, пришедшая из седины веков, прозвучала подобно удару бича.
Тем временем окружение Властомира, верно оценив скорость погони, попыталось противостоять преследователям. Десяток гвардейцев отделились от своих товарищей и развернулись навстречу врагам. Длинные копья с желто-лазоревыми флажками Повесья позади граненых наконечников опустились для решающего удара.
Предводительствовал погоней светлоусый, отличавшийся благородством осанки воин в посеребренной броне, не прикрытой сверху никакой одеждой, в коническом шлеме с золотой насечкой на распластавшихся по бокам соколиных крыльях. Без всяких сомнений — один из ярлов.
Селянин в ужасе затаился, стараясь не шевелиться и даже не дышать. Крупная дрожь сотрясала заскорузлые, как кора дуба, мозолистые руки.
Мчащийся несколько в стороне от основных сил перворожденный наклоном корпуса заставил коня еще больше отвернуть к зарослям орешника. Пахарь обмер, увидев нацеленный на него самострел и злые, холодные глаза безжалостного убийцы на миловидном, с припухлыми губами и округлым подбородком лице.
— Баба! — прошептал, обмирая, селянин.
В этот миг тяжелый бельт вонзился ему в глаз и заставил несчастного замолчать навсегда.
Сида, презрительно скривив рот, зацепила самострел за ременную лямку у задней луки и сплюнула на черную землю.
— Марух, салэх!
Презрительная кличка, пришедшая из седины веков, прозвучала подобно удару бича.
Тем временем окружение Властомира, верно оценив скорость погони, попыталось противостоять преследователям. Десяток гвардейцев отделились от своих товарищей и развернулись навстречу врагам. Длинные копья с желто-лазоревыми флажками Повесья позади граненых наконечников опустились для решающего удара.