Раздолбаи космоса, или Гений кувалды   ::   Лукин Евгений

Сам процесс ломки уже не доставлял Кляпову таких мучений, как прежде, – напротив, он вызывал в нем теперь чувство извращенного циничного удовлетворения.

«Да, крыса! – в такт ударам мыслил Никита, как бы нанося их в исступлении самому себе. – Хотели крысу?.. Получите крысу! Завершенность? Соразмерность? Вот вам завершенность! Вот вам соразмерность! В мелкие дребезги.»

До мелких дребезг, впрочем, было еще далековато. Глыба упрямилась. Создавалось впечатление, что никакой напряженки в ней нет вообще, а если и есть, то затаилась где-нибудь в середине. День померк, нахлынули серые сумерки, а взаимное истязание все продолжалось. Глыба постепенно съеживалась в исклеванный колобок и наконец взорвалась, когда там уже, казалось, и взрываться-то было нечему.

Никита бросил ломик и, чувствуя полное душевное опустошение, присел у соседнего камушка. Все выданные надзоркой шесть тюбиков (почему так мало?) он прямо на месте слопал чуть ли не с оболочкой. Крест сказал: завтра рассчитываться… Да провались он, этот Крест…

С такими вот отчаянными мыслями Никита Кляпов, учтя на этот раз свой прежний опыт ночевок на голом полу, влез на комодоподобную глыбу с удобной продольной ложбинкой наверху и устроился в этой ложбинке на ночлег. Идти к себе не было сил. Да и что там делать?

* * *



Одной из жизненных трагедий Никиты Кляпова был сладкий утренний сон.