JК
Разворованное чудо :: Прашкевич Геннадий Мартович
Страница: 13 из 14Бот все, что могу тебе сказать.
Он кивнул.
Он сам думал так же.
В наши годы не тешат себя иллюзиями.
— Бабинга! — заорал я. — Принеси пива! Буассар вскрыл принесенные банки и первую подал мне.
Мы еще немного поговорили.
О Конго, о заработках.
Никто не упирал на то, что мы — малиновые береты, синие гуси, рейнджеры, ну и это там, белые великаны.
И нам совсем было хорошо, когда в невидимом, закрытом зеленью непроницаемой духотой небе раздался дальний гул, постепенно перешедший в странный свист, и мы невольно привстали, пытаясь понять, чей это самолет выпевает в небе свою прощальную лебединую песнь?
А потом до нас дошел приглушенный грохот взрыва.
— Кто-то из верхних, — ткнул в небо Буассар. — Я никогда не завидовал верхним. Гляди!
Из палатки выкатился Ящик.
Круглые вытаращенные глаза были полны ужаса.
Он был весь серый, как пепел перегоревшего костра.
Трус, невольно подумал я. Что с того, что он умеет владеть пулеметом? Он все равно трус.
И еще раз решил — держаться надо ближе к французу.
— В машину! — рявкнул, выскакивая из палатки, капрал.
Через пять минут все мы, кроме Ящика, оставленного с бабингой охранять лагерь, тряслись в джипе.
Что мы получим от этой вылазки?
Держу пари, этот вопрос интересовал всех.
Если мы найдем разбившийся самолет, можно будет не торопясь порыться в обломках. Это живые не любят делиться своим добром, а мертвым, как правило, на все наплевать.
Он кивнул.
Он сам думал так же.
В наши годы не тешат себя иллюзиями.
— Бабинга! — заорал я. — Принеси пива! Буассар вскрыл принесенные банки и первую подал мне.
Мы еще немного поговорили.
О Конго, о заработках.
Никто не упирал на то, что мы — малиновые береты, синие гуси, рейнджеры, ну и это там, белые великаны.
И нам совсем было хорошо, когда в невидимом, закрытом зеленью непроницаемой духотой небе раздался дальний гул, постепенно перешедший в странный свист, и мы невольно привстали, пытаясь понять, чей это самолет выпевает в небе свою прощальную лебединую песнь?
А потом до нас дошел приглушенный грохот взрыва.
— Кто-то из верхних, — ткнул в небо Буассар. — Я никогда не завидовал верхним. Гляди!
Из палатки выкатился Ящик.
Круглые вытаращенные глаза были полны ужаса.
Он был весь серый, как пепел перегоревшего костра.
Трус, невольно подумал я. Что с того, что он умеет владеть пулеметом? Он все равно трус.
И еще раз решил — держаться надо ближе к французу.
— В машину! — рявкнул, выскакивая из палатки, капрал.
Через пять минут все мы, кроме Ящика, оставленного с бабингой охранять лагерь, тряслись в джипе.
Что мы получим от этой вылазки?
Держу пари, этот вопрос интересовал всех.
Если мы найдем разбившийся самолет, можно будет не торопясь порыться в обломках. Это живые не любят делиться своим добром, а мертвым, как правило, на все наплевать.