Межконтинентальный узел   ::   Семенов Юлиан Семенович

Пришел шеф миссии, засвидетельствовал свое почтение — в рубашке, рукава завернуты, словно у техника по ремонту автомобилей, весел и доброжелателен: «Хорошо бы как-нибудь позавтракать, буду рад вашему звонку…»

Зэлл продиктовал телефон «Эпсома», заметив при этом:

— Надеюсь, завтракать будем не в этой казарме?

Американский представитель снова улыбнулся:

— Здесь делают прекрасный омлет, не гневите бога, Дрю! А выезжать в город я сейчас не могу: мы очень и очень ждем новостей из Белого дома; от того, как сейчас здесь пойдут переговоры о ракетном потенциале, зависит будущее. Как думаете, мистер Степанов, Кремль готов к серьезному диалогу, когда ваш лидер прилетит в Штаты?

— Полагаете, я отвечу «нет»? — вздохнул Степанов. — Здесь, в Женеве, во Дворце наций, после того, как уехал Геббельс, наш Литвинов провозгласил концепцию диалога… Со всеми… Кроме нацистов, понятно… Пятьдесят один год тому назад… Вы считаете политику, как экономисты, тогда как мы склонны обращаться и к тем позициям, которые создала история. Мне кажется, что экономизм вашей политики более грешит пропагандистским ажиотажем, порою чрезмерно эмоциональным, чем наша склонность к историческим ретроспективам; ее конечно же можно бездоказательно ошельмовать, но исключить из серьезного исследования предмета политики невозможно.

— Вы оптимист? — спросил американский представитель; лицо его было усталым, особенно глаза.

—Да, — ответил Степанов. — А в Штатах много оптимистов?

— Это уже эмоции, — ответил Зэлл. — Все то, что не поддается подсчету, эмоционально. Во всяком случае, я не удивлюсь, если у нас дома будет предпринято нечто такое, что помешает оптимизму. — Он обернулся к представителю: — Разве нет? Тот вздохнул, похлопал его по плечу и поднялся: — Но коммент, Дрю, но коммент [6] . Извините, я должен вернуться к себе.